Киммерийское лето - Страница 89

Она медленно поднялась на четвертый этаж, останавливаясь на каждой площадке, прислушиваясь к самой себе, осматриваясь вокруг боязливо и настороженно. Дом был сравнительно новый, но в плохом состоянии — с побитыми метлахскими плитками на площадках, с погнутыми перилами, с исчирканной детскими каракулями штукатуркой. На двери под номером, который был в книжечке, отсутствовала звонковая кнопка, вместо нее торчало из дырки два провода с оголенными концами. Ника опустила чемодан на пол, нерешительно взялась за провода кончиками пальцев, стараясь не коснуться меди, и тронула одной жилкой другую, вызвав к жизни слабенькую голубую искру и оглушительный трезвон за дверью; оттуда послышались голоса, ребячий топот, перебранка, и наконец дверь распахнулась.

— Кого надо? — крикнула маленькая костлявая женщина, почему-то подозрительно глядя на Нику.

— Простите, пожалуйста, — отозвалась та робко. — Здесь живет Ярослав Иванович Ратманов?

— Ну, — согласилась женщина, не приглашая гостью входить.

— Мне хотелось бы его видеть, — еще тише сказала Ника.

— А его нету! Жена придет скоро, за дитем в ясли пошла.

— Как, — сказала Ника растерянно, — он разве женат?

— А чего ж это ему, интересно, не быть женатому, — воинственно заявила женщина и улыбнулась очень ехидно. — Небось не признался, а? Так вас и ловят, доверчивых-то…

Ника непонимающе приоткрыла рот, потом ей вдруг стало жарко от негодования.

— Меня мало интересуют ваши… двусмысленные догадки, — заявила она, раздувая ноздри. — Однако вы все-таки пропустите меня, или я должна ждать своего брата на лестнице?

Женщина, опешив, посторонилась. Ника вошла и с независимым видом обвела взглядом тесно заставленный хозяйственной утварью коридорчик.

— Покажите мне его комнату, — сказала она высокомерно.

— А чего показывать-то? Вон она, запертая стоит. Говорю, нет никого дома! А хочешь ждать, так ступай на кухню и жди, — уже более миролюбиво предложила соседка. — Галина вот-вот подойдет. Ты что ж это, сестра ему?

— Да, совершенно верно. Сестра!

— Интересно получается. Сроду не было никаких сестер, а тут вот вам, нате. То-то вы с ним такие похожие, — опять ехидным тоном заметила женщина. — Ну, мне-то до этого всего дела мало, разбирайтесь там меж собой, дело ваше. А покудова посиди тут, куды тебя еще девать…

— Спасибо, — независимо сказала Ника, усаживаясь на табурет в углу.

В кухне было жарко, на газовой плите кипела огромная кастрюля, какие-то тряпки висели на протянутой наискось веревке, возле раковины урчала и плескалась включенная стиральная машина. Ника расстегнула дубленку, потом совсем сняла и положила на колени. Она чувствовала себя немного оглушенной. Значит, Ярослав женат; странно, что эта возможность ни разу не пришла ей в голову, хотя по возрасту ему, конечно, полагалось быть женатым. Ни один из бесчисленных вариантов встречи с братом, которые она мысленно представляла себе в дороге, не предусматривал такой простой вещи — присутствия третьего лица. А сейчас и вовсе плохо — брата нет и встреча произойдет только с его женой. Что она ей скажет? Как объяснит свой приезд?

Ею овладела внезапная слепая паника. Убежать отсюда, пока не поздно, пока не вернулась эта неизвестно откуда взявшаяся и никому не нужная Галина; поймать такси и прямо в Свердловск, денег ей хватит, у нее ведь куча денег, она в дороге почти ничего не истратила из своих трехсот пятидесяти рублей, — а в Свердловске прямо в аэропорт. Утром она будет в Ленинграде, подумать только — снова там, дома, в Европе, вдали от этого снега и мороза, от всей этой Азии… в Ленинграде сейчас обычная осень, дождь, в мокром асфальте отражаются разноцветные огни…

Она порывисто вскочила, словно и в самом деле собиралась бежать. Женщина у плиты, отворачивая лицо от пара, глянула на нее вопросительно.

— Простите, а… Ярослав когда возвращается с работы? — спросила Ника.

— Ну, с работы-то они приходят рано, сейчас он в техникум пошел. На вечернем учится. Ты чего ж это — говоришь, сестрой ему доводишься, а знать ничего не знаешь? Техникум-то он уж скоро кончает, и женат скоро пятый год…

— Мы просто… давно не, виделись, и вообще… Скажите, а этот его техникум — это далеко?

— Не, недалёко, тут до угла дойдешь — и направо, в самый конец, где площадь. Ну, десять минут от силы.

— Вы знаете, я пойду туда, — заторопилась Ника, не попадая в рукава куртки. — Я все равно не знакома с его женой, так что лучше я там… Чемодан вам здесь не помешает? Большое спасибо, простите за беспокойство…

Она вылетела на площадку, прострекотала каблуками по всем восьми лестничным маршам и, застегиваясь, выбежала на улицу.

Найти техникум оказалось совсем легко, и в канцелярии Ника без труда получила все нужные сведения — молоденькая секретарша, почти Никина ровесница, подробно объяснила ей, в какой группе учится Ратманов, в каком кабинете занимается сегодня эта группа, на каком этаже расположен кабинет и через сколько минут кончится лекция…

Ника стояла в коридоре, обмирая от страха, то и дело посматривала на часы и ужасалась стремительному бегу секундной стрелки. Когда не нужно, как оно тянется, это время! А сейчас — хоть бы оно остановилось на полчасика, чтобы дать ей возможность немного собраться с мыслями. Что она скажет ему? А если он не захочет вообще с нею разговаривать? Собственно, зачем она ему нужна… и кому она теперь нужна, это ведь тоже вопрос, — со своим прошлым она покончила, корабли все сожжены, родителей у нее нет, сестра оказалась циничной и бессердечной, Дмитрий никогда не простит ей того прерванного ею разговора. Еще так недавно у нее было все — и вдруг все рассыпалось в прах. Все — и вдруг ничего. Ужасно. Может быть, в конце концов, не так уж не правы были все эти отшельники и пустынники и вообще все эти… ну, монахи. Просто они более трезво смотрели на жизнь, потому что…